Жанна Таль

 

В день семидесятилетия со дня рождения Михаила Таля – 9 ноября - в рижской газете «Телеграф» было опубликовано интервью с дочерью восьмого чемпиона мира – Жанной, в котором она рассказала о нынешнем житье в Германии, о своих профессиональных интересах, поделилась воспоминаниями об отце. Оказалось, что до этого никто ни разу не брал у Жанны Таль интервью. Меня подкупили  достоинство, с которым она отвечала на вопросы, и удивительное внешнее сходство с отцом. Набравшись храбрости, попросил разрешения задать несколько вопросов, ответы на которые предлагаю вниманию читателей.

 

Каково это -  быть дочерью Таля? Чего было больше – гордости за отца или трудностей, связанных с его популярностью?

Гордость за папу, конечно, всегда была, но трудностей было больше. Вспоминается случай в первом классе, когда маму вызвали к директору только потому, что одна девочка из моего класса пожаловалась учителю, что она видела, что у нас дома стоит семь телевизоров, один – даже в ванной! И нам выговаривали: нужно ли в советское время такое мещанство. У нас дома, правда, был всего один телевизор советского производства, который к тому же не очень хорошо работал. А девочка, которая  «настучала», у нас дома никогда не была. Это был первый показательный случай. Потом, когда я училась в музыкальной школе, «доброжелатели» говорили, что мне ставят пятерки и допускают к концертам только потому, что папа такой знаменитый. И никому не приходило в голову, что я работала ежедневно по пять-шесть часов, и все это так тяжело давалось. И потом я все время находилась под прессом, как будто должна была все время доказывать, что при таком папе -  ни в коем случае не хуже, чем он, что в принципе невозможно. Это сложно переварить, особенно в детстве.

Ангелина, Жанна и Михаил Таль

 

 Приходилось ли папе приходить в школу званым гостем на какие-то мероприятия?

Очень редко. За все годы школы он был там раза два. Однажды давал сеанс одновременной игры, а в другой раз его попросили выступить. Папа никогда не ходил к учителям – эту возможность  он предоставлял маме.

За это вам в школе выдали золотую медаль?

Нет, за это мне ничего не выдали. На выпускном вечере после окончания восьмого класса мне очень мило даже не выдали табель, потому что большинство экзаменов я сдавала экстерном. Из-за того, что в музыкальной школе было много работы, а кроме того,  в тот год был очередной сольный концерт, из девяти месяцев учебного года я посещала  занятия максимум четыре. Поэтому в последние две недели я сдавала математику, физику, весь учебный курс за весь год. В результате, мне на выпускном вечере не выдали табель, так как одну оценку -  по черчению получить не успела.

Поступали ли Вы в Риге в вуз?

Нет, мы уехали раньше.

Противники мечтают, чтобы выиграли белые

 

Когда формируются вкусы –  это часто связано со вкусами родителей. Хочу спросить у Вас о Ваших предпочтениях в литературе, живописи и музыке. Связаны ли они как-то со вкусами отца?

Исключая детские книги, которые, наверное,  у всех одни и те же, в доме я бралась за книги, которые валялись на диване, после того как их читал папа. Первые книги, которые вспоминаются – это были детективы, начиная с Райнова, и заканчивая Чейзом. У нас в книжном шкафу было множество изданий, было собрание «Классики и современники». После папиных возвращений, спустя пару месяцев отсутствия, я ходила на почту с другом – одной было не унести – и приносила кипу газет. В результате наша квартира, как во время ремонта,  оказывалась застлана ими.

 Живописью папа никогда не интересовался. Мой самый любимый художник – Магритт, это стало особенно ясно после того как мы с мамой посетили выставку его работ в Дюссельдорфе. Позже, многое узнав о нем, я водила экскурсии для посетителей выставки, что помогло лучше освоить язык. Потом, мне очень нравится Тернер со всеми красками, которые переходят друг в друга.

И у меня, и у папы  безусловные фавориты  в музыки – Рахманинов и Шопен. Мне всегда романтика удавалась лучше – добавлю Чайковского, Скрябина, Шумана, я их больше чувствую.

Хочу спросить Вас о цветовых предпочтениях.

Они у меня сильно меняются. Иногда предпочитаю пастельные, а иногда тянет на такое яркое, что сама себе удивляюсь. Полгода назад я бы себе никогда ничего подобного не выбрала.  Для папы было главное, чтобы, не дай Бог, не выделиться. У него вообще было такое качество –  было неудобно, что его узнают. В те времена были проблемы пойти куда-нибудь поесть – у ресторанов стояли очереди. И он всегда брыкался, когда его пытались без очереди провести, и ни в какую не шел раньше тех, кто был ближе к заветной двери.

Счастье - это когда папа дома!

 

А какие цветы любил папа?

Папа обожал розы и  крупные георгины пурпурного цвета. Ему очень нравились гладиолусы.

Известно, что из напитков Михаил Нехемьевич предпочитал коньяк. А что нравиться Вам?

Если честно, я вообще не пью.

Пожалуйста, пару слов о гастрономических привязанностях.

У нас всегда было так, что папа всегда любил мясо, а я – гарнир. Поэтому,  куда бы мы не приходили поесть, было очень удобно: мне доставались два гарнира, а папе – два мясных блюда. Он любил деликатесы, выбирал все острое.

В интервью «Телеграфу» вы рассказывали о том, что телевизор в доме постоянно работал. Что папу больше всего интересовало, какие фильмы вы смотрели?

Честно говоря, его интересовало все. Он ел, говорил по телефону, читал, играл в шахматы и смотрел телевизор одновременно. Он смотрел футбол, все новости, все детективы и даже все сериалы, начиная с «Рабыни Изауры». Папа вникал во все, что шло по телевизору. Комментарии давал чаще по политическим программам и  во время футбола. Потом появилось видео – он был к нему равнодушен. Ему нравились старые итальянские фильмы.  Из наших режиссеров он больше других ценил Рязанова.

Ходили ли Вы с папой в театр?

С папой была в театре два раза: на балете «Алые паруса» в Москве и один раз на балете в Ленинграде. Папу из дома вообще было трудно заставить выйти: на улице или холодно или жарко, да еще надо одеваться, бриться, чего он делать не любил.

Заставлял ли Вас отец заниматься спортом?

Никогда не заставлял. Но в этом не было необходимости: я всегда играла с мальчишками в футбол, а потом, с одиннадцати лет  стала заниматься фигурным катанием, и занималась до отъезда в Германию

Кто из шахматистов запомнился и был Вам наиболее симпатичен?

Прежде всего, те, кто у нас часто бывал. Это Витолиньш, Гипслис, Кеньгис. Их я видела каждую неделю у нас, когда папа бывал  дома, либо на сборах в Юрмале.

А так  - вспоминается шведский гроссмейстер  Карлссон (может быть, это связано с фамилией), запомнились Романишин, Петросян – к нему очень хорошо относилась.

С кем из друзей отца Вы сейчас поддерживаете отношения?

С Валентином Кирилловым, Аликом Дэуэлем, Семеном Письманом, который сейчас живет в Нью-Йорке. Очень многие так называемые папины друзья, после его смерти, сразу же как-то отпали. Никто из них, с тех пор как мы живем в Германии, у нас  не объявлялся и не давал о себе знать.

Когда вы последний раз общались с братом?

Лет пять назад - за неделю до открытия памятника папе в Верманском саду  в 2001 году. Нас с мамой сначала пригласили  в Ригу, потом дня за три до открытия отменили приглашение, сославшись на материальные трудности организаторов, а поехать за свой счет мы тогда не могли – было тяжелое время. Я пыталась до Геры  дозвониться, писала ему мэйлы и письма, но трубку он не брал, на письма не отвечал, что выглядело странно. Я не знаю, что там произошло,  во всяком случае, можно сказать, что с тех пор никаких контактов с братом не было.

Читали ли Вы мемуары первой жены папы -  Салли Ландау?

Нет. Я читала пару вырезок из газет. Книга у меня  лежит, но никак не могу заставить себя ее прочитать. Мемуары, вообще-то, вещь субъективная. У людей иногда бывает богатая фантазия, которую они в них и выражают. За это нельзя осуждать.

Наверное, Вам служит хорошей материальной поддержкой то, что продолжают выходить написанные папой книги?

О чем Вы?

Ну, как же, в соавторстве с Я.Дамским у М.Таля в последний год вышли книги «На алтарь Каиссы», «Компоненты успеха».

Нет. Никто нам с мамой даже не сообщал о них. Мне о какой-то книге сказала журналистка в Риге, которая брала у меня интервью, но я даже не поняла, о чем речь.

Весьма странно. Вам, также как Вашей маме и брату, принадлежат законные авторские права...

 Хочу спросить Вас о переезде в Ригу, о котором Вы заявили в интервью «Телеграфу». Это принятое решение?

Это твердо принятое решение. Но его планируется осуществить в ближайшие два года. Потому что необходимо уладить некоторые дела и в Германии, и в Риге.

А латвийские власти Вашей семье какие-то предложения делали?  Где-то я читал, что,  когда у вас отнимали квартиру, то предлагали дать вместо нее однокомнатную на окраине Риги.

Нет. Никаких предложений не было. У латвийского правительства достаточно других, более важных проблем, чем думать о семье Михаила Таля. А компенсацию за квартиру нам никогда не предлагали. Во всяком случае, я об этом ничего не знаю. Может быть, они об этом подумали, но забыли нам сказать.

Почему Вы стремитесь назад,  в Латвию?

Это моя родина. Там были мои лучшие годы, которые были связаны с папой.

Несколько слов о житье в Германии. Почему не удается в ней адаптироваться?

Это связано и с бытовыми трудностями, и с тем, что найти круг общения чрезвычайно сложно. Здесь нет того круга близких людей, с которыми мы общались в Риге. У немцев другая ментальность. Когда здесь живешь, то начинаешь  это понимать. У них другие моральные ценности, главный из которых -  «Мой дом – моя крепость».

А новый круг общения у Вас там не складывается?

Последние два-три года стал появляться. У мамы, конечно, за время пребывания здесь, тоже появились знакомые. Но все равно, настоящие друзья – это те, которые остались в Риге.

 

Помпа, с которой проводился Мемориал Таля, останется в памяти. Руководители РШФ постарались на славу: превосходные спонсоры,  блестящий состав участников, трогательный вечер памяти восьмого чемпиона мира, запоминающееся закрытие с выдачей огромного количества памятных призов...  Среди приглашенных на соревнование: сын Михаила Нехемьевича – Георгий, судьи из Голландии, Польши, Израиля. Жанну Таль организаторы на папин праздник не позвали. Бог им судья.

А. Кентлер

Фотографии из семейного архива М.Н.Таля

Ссылка на интервью Жанны Таль рижской газете «Телеграф».